С.М. Соловьев "Петровские чтения"

на
Восток: на северо-западе
нужно
было
работать,
чтоб
отбивать
шведа,
на
юго-востоке нужно было также работать, чтоб сдерживать турка.
Весною 1704 года Петр опять на Западе, по
обычаю
торопит
Шереметева,
чтоб шел поскорее и взял Дерпт: "Идти и осадить
конечно
Дерпт,
чтоб
сего
Богом данного случая не пропустить, и зачем мешкаете не
знаю,
не
извольте
медлить". Простодушно отвечает Шереметев: "Здоровье мое уже не прежнее и
не
от
кого
помощи
нет,
легко
мне
было
жить
при
тебе
да
при
Данилыче
(Меншикове): ничего я за милостию вашею не знал".
Шереметев
осадил
Дерпт;
чтобы ему было легко, приехал сам Петр,
и
Дерпт
был
взят.
"Сей
славный
отечественный град паки получен",- писал царь своим. Из Дерпта
Петр
поехал
под Нарву, и скоро пошли от него письма: "Где четыре года тому назад Господь
оскорбил, тут ныне веселыми победителями учинил, ибо сию преславную крепость
шпагою в три четверти часа получили".
Главное на Западе было сделано. Петр
не
хотел
ничего
более,
сильно
желал прекращения войны с удержанием
завоеванного,
готов
был
и
уступить
часть завоеваний, только бы удержать новопостроенный приморский городок.
Но
согласится ли Карл ХII на такой мир? Конечно, нет. Петр успел
сделать
свое
дело потому, что "швед увяз в Польше". Но швед увяз в Польше для того,
чтоб
обеспечить себе тыл для действия против России, чтоб
свергнуть
с
престола
короля Августа и возвести на его место
человека,
себе
вполне
преданного,
следовательно, враждебного России. Чтоб воспрепятствовать
исполнению
этого
плана, надобно было деятельно помочь Августу. Но
помочь
ему
было
трудно.
Русский посланник в Польше князь Григорий Долгорукий писал,
что
"в
короле
крепости не много; как у короля, так и в казне Речи Посполитой денег нет, но
на польских дам, на оперы и комедии у
короля
деньги
есть,
одним
оперным
певцам дано на зиму 100000 ефимков".
Русского
посланника
особенно
должны
были поражать эти издержки, ибо он знал, как просто и
бедно
жил
в
России
шкипер и капитан Петр Михайлов. Долгорукий чрезвычайно
наглядно
изображает
это страшное расслабление, овладевшее польским высшим сословием, которое
на
словах было готово воевать, но не было способно ни к какому движению: "Хотят
они на коней сесть, только еще у них
стремен
нет,
не
по
чему
взлезть".
"Надейтесь на Бога,- писал Долгорукий Петру,- а на поляков
и
на
саксонцев
надеяться нельзя". Карлу ХII легко
было
при
таком
расслаблении
объявить
Августа лишенным польского
престола
и
провозгласить
королем
познанского
воеводу Станислава Лещинского.
Петр не оставил Августа: с помощью русского войска тот
взял
у
шведов
Варшаву. Русские войска заняли Курляндию и
Литву.
Меншиков
шел
дальше
и
поразил шведов при Калише; Петр
запировал
в
своем
парадизе,
Петербурге,
узнав, что его любимец одержал победу, "какой еще
никогда
не
бывало".
Но
вслед за этим он узнал, что Август, чтоб спасти свою Саксонию от
вторгшихся
в нее шведов,
помирился
с
Карлом,
отказавшись
от
польского,
престола;
следовательно, швед уже не увязнет более в Польше и все бремя войны
надобно
будет взять на одни свои плечи. В конце
1707
года
Карл
XII
двинулся
на
Петра, грозясь свергнуть его с престола.
Петр распорядился, чтоб в польских владениях не вступать с
неприятелем
в генеральную битву, а старался заманить его к своим границам, вредя ему при
всяком удобном случае, особенно при переправах через реки. Петр находился
в
затруднительном
положении,
потому
что
Карл
подолгу
останавливался
и
неизвестно было, куда он направит путь. Петр в одно время укреплял и Москву,
и Петербург.
Только в июне 1708 года Карл переправился через Березину. После жаркого
дела при Головчине русское войско
отступило,
и
Петр
был
доволен.
"Зело
благодарю Бога,- писал он,- что наши прежде генеральной баталии
виделись
с
неприятелем хорошенько и что всю его армию одна наша треть так
выдержала ..далее