Полный курс лекций по русской истории. Часть 3. От Времени Петра Великого до краткого обзора времени императора Александра II и великих реформ.

на
границы Франции
отправились союзные армии; но еще до прихода русских
войск
Наполеон был разбит англичанами и пруссаками (при Ватерлоо), отдался в
руки
англичанам
и был
ими отвезен на о. Св. Елены.
Тем не
менее русская армия
была опять введена
во Францию и осталась там до полного утверждения порядка
и спокойствия.
Годы 1812--1815 в личной жизни
Александра имели характер
решительного
перелома. В начале
Отечественной
войны Александр думал неотлучно быть
при
армии.
Находя
это
неполезным
для
дела,
новый
(сменивший
Сперанского)
государственный
секретарь
Шишков
вместе с Балашовым и Аракчеевым написали
Александру "послание", в котором
просили его отделить его
судьбу от судьбы
армии.
Александр
послушался
и
из
армии
отправился
через
Москву
в
С.-Петербург.
В
Москве
народная
масса
встретила
его
с
необыкновенным
подъемом патриотического
чувства, а
дворянство и купечество
на приеме
во
дворце проявили
полную
готовность
жертвовать не только
имуществом,
но и
собой для защиты родины.
Александр был поражен мощью народного чувства;
он
несколько раз повторял:
"Этого дня я никогда не забуду!" В сущности, он мало ценил то общество,
которым
управлял; теперь
же оно
встало
перед
ним
такой
силой, которая
вызывала его изумление
и
уважение.
Отношение к
управляемой
среде
в нем
изменилось коренным
образом, и он понял, выражаясь его словами, что "Россия
представляет ему
более способов, чем неприятели думают". С тех пор он любил
повторять, что будет
вести борьбу до
конца, что,
утратив
армию,
созовет
"дорогое
дворянство
и
добрых крестьян", отрастит
бороду и будет питаться
картофелем с последним из своих крестьян скорее, чем подпишет постыдный мир.
Эта
перемена в оценке
общества была для
Александра первым из послед-ствий
"двенадцатого
года".
Вторым
последствием
был
перелом в
его религиозном
сознании.
Он сам
говорил,
что пожар Москвы осветил его душу и
согрел его
сердце верой, какой
раньше
он не ощущал. Деист превратился в мистика. Мало
интересовавшийся Библией
и не
знавший ее, Александр теперь не расстается с
ней
и
не
скрывает своего
нового
настроения. Он теперь
убежден, что для
народов и для царей
слава и спасение
только в Боге, и на себя смотрит лишь
как
на орудие Промысла, карающего злобу Наполеона. Глубокое
смирение
было
естественным последствием этих взглядов; но
эти же новые взгляды, убедившие
Александра
в его
высоком
предназначении, вели
его
иногда к необычайному
упорству
и
раздражительности
в
отстаивании
своих мнений
и желаний.
Он
получал
вид человека,
уверенного в
своей
непогрешимости,
с которым было
бесполезно
и
рискованно
препираться.
Не
раз
он
терял
свое
обычное
самообладание и впадал даже
в резкость: так,
однажды близкого к нему князя
Волконского
он при всех
обещал
"услать в такое
место, которого князь
не
найдет
на
всех
своих
картах".
Такой
склад мыслей
и
такое
настроение
Александр
сохранил до конца своих дней. В
последующие
годы
в
нем
стали
заметны утомление
жизнью,
стремление уйти
от ее
повседневных
мелочей
в
созерцательное одиночество. склонность к унынию и загадочной печали.
Правительственная деятельность
последних лет
царствования
Александра
находилась
под
влиянием
этого
сложного ..далее